 |
|||||
 |
 
|
||||
 |
|||||
|
Марат Багаутдинов Нет большего стыда, чем смерть Юкио Мисима Из цикла «УДАРЫ» Intro Я начал слышать свое сердце, когда мне было 8 лет. Вначале меня это не беспокоило. Потом даже понравилось, я просыпался под его стук, весь день я ощущал жизнь каждой клеткой своего тела. Засыпал спокойно, как под размеренное тиканье часов. Через некоторое время биение стало беспокоить меня. Я перерыл гору медицинской литературы, обследовался у всех возможных врачей, но никакой патологии сердца у меня не выявили, и волнение мое усилилось. Сейчас я живу только во время систолы. От предыдущей до следующей мое сознание отключается. А вдруг следующей не будет? А вдруг уже прошедшая была последней? И как только мысли успевают за доли секунды проноситься? А потом наступает счастье. Мое сердце сжимается, и нет в этот момент никого счастливее меня на целом свете. Более того, кажется, что каждое сокращение — особенное, неповторимое, я даже стал ассоциировать их с событиями моей жизни. Я чувствую, как по отдельности сокращаются предсердия, а потом желудочки. Это страшно. Уже неделю я не ем, не сплю, я жду каждого следующего удара… Вот я говорю вам это, доктор….. Доктор! ОНО НЕ БЪЕТСЯ! НЕ БЪЕТСЯ!……. *** Скучаем, время не торопя, И каждый третий — уже отец, И каждый первый — ушел в себя. А детство кончилось. Все… Новогодние сны Я разменивал дни на таблетки и сны, От которых теперь не сбежать, не уйти, От которых теперь в моем доме тесны Коридоры. По праздникам давит в груди. Дед Мороз, он приходит обычно к другим. И в мешке его чудо пропахло вином. Только грохот петарды, шампанского дым Заставляет загадывать всем существом Чтобы старая жизнь да на правильный лад. С новым боем курантов все более ждет… Я желаю, чтоб время помчалось назад. Чтобы каждый удар отмотал один год. До чудесной и, вроде, счастливой поры. Где никто не стоит над дырявой душой… Я пойду этой ночью кататься с горы. Мне же скоро одиннадцать, я же большой. Забери меня, мама, в наш старенький дом, Где сегодня не надо ложится в кровать, Где красавица-елочка вся серебром Разгорается. Ей до весны догорать. До весны не сгореть бы. Дожить до весны. Антидот неизвестен. Хотя бы запей… Я разменивал дни на таблетки и сны. Новый год. Пусть он будет немного теплей. *** Никому не показывай свою слабость, слабак. Если ты захочешь, то все будет именно так, как ты хочешь. Главное — не испугаться. Узнать и понять, и простить, что все вышло совсем не так, как должно было быть. Ежик в тумане Печальным ежиком в тумане Ты ищешь старые маршруты Твой мед разлился по закату, Твоя лошадка далеко. Туман исполнен ожиданий, Там детство спряталось как будто, Где километры сладкой ваты И время пахнет молоком. А во дворе все та же школа, Но в ней совсем другие дети, Вокруг совсем другие люди, Совсем другие города. Зверька без возраста и пола За серой дымкой не заметить. А мы взрослеть уже не будем. Нет-нет, не будем никогда. Туман развеян. Ты на старте, На повороте б не разбиться, Когда-то полная эмоций Летит в окно твоя тетрадь. А детство за разбитой партой, Зубрит букварные страницы. Оно когда-нибудь вернется. Его осталось подождать. *** Мыслей — в карат Лучше нет, однако. Дай напрокат душу — Буду плакать. Сломанные ребра для Екатерины (посв. Больной, умершей на моих руках) Впереди невиданные выси, Добрый образ мужа-старичка, Факт не/смерти больше не/зависит От прямой реакции зрачка. Неудачно, в самом центре лета, Будущего часа не нашел Человек. Помянут сигаретой, Человеку будет хорошо. Два цветка до следующей даты, Мертвый взгляд исполнен серебра. Два часа по правилам палаты. Два случайно сломанных ребра. Страшно, безболезненно и хрупко, Небеса печальные пока, Словно с горя вымокшую губку, Кто-то выжимает облака. *** Все, что уже случилось — не спеши Забыть. Что не случилось хороня, Полюбишь каждой ниточкой души Огромный мир. В котором нет меня. Сказка Я расскажу тебе сказку о царстве далеком, Где ритуалы забыты и кладбища тоже. Может, не будешь сегодня бродить одиноко, Горем глаза прожигая случайным прохожим. Я расскажу тебе сказку. Тебя не хватает На расстоянья, на боль расставаний навечно. В сказочный мир, как на месяц назад, улетая, Ты не сорвешься. Проверено. Сверено. Вечер. Я расскажу тебе сказку. Закройся! Не слушай!!! Так не бывает! Не верь, мы с тобою не дети… Выйди во двор. Посмотри, — отражается в луже Город без кладбищ. Один на огромной планете. Я расскажу тебе сказку в преддверии ночи. Смысл ее, как ботинок, потерт и потаскан. Слушаешь? Слышишь? Скучаешь? Ты справишься! Хочешь, Я расскажу тебе самую добрую сказку. *** Позвонишь, по привычке пытаясь молчать, Я узнаю, и ты не молчи. Не молчи… Расскажи, как антарктикой стала кровать И душа огоньком поминальной свечи. Облаками Эля, ты стала облаком? Или ты им не стала? Борис Рыжий Слушай меня ушами, — ты стала небом. Можешь смотреть на землю и плакать часто. Все как и раньше. Синий платок из крепа Скроет тебя от самых земных напастей. Вечер индустриальный окутай взглядом, Свой опустевший дом обними руками. Чтоб не сорваться в горе, поверить надо, Люди порой становятся облаками. Люди порой собой рассекают крыши. Разные люди из однородных линий… Слепой художник небом тебя напишет. Он двадцать лет рисует одним лишь синим. Глухой поэт напишет тебя стихами. Он двадцать лет назад потерял чернила (украл художник). Ныне в оконной раме — Слова, пока стекло не совсем остыло… Мир покорит художник своим портретом, Если поэт чернила свои отыщет. Ставшие небом кажутся им при этом Будто живыми. Только немного выше. *** Холод из города в город и в тамбуре сонно, Странно смотреть сквозь окно на лежащее тело, свое… Вороны (питерские) Ты посмотри моими глазами серыми, Белая тьма ложится на лужи сказкой. Город, богатый птицами и размерами К ночи снимает маску. Криком вороньим город беду накликает. Двадцать шагов — бесправие для осечки. Будет в веках тот, кого счастье дикое Съело на черной речке. Здравствуйте, Город. Не спите? Бессонница? Понимаю. Курите? Ну а иначе к чему заводские трубы? Я вот по Вас соскучился. Думал, приеду в мае. Чертовы обстоятельства. Да я не оправдываюсь. Глупо. Гоголь сказал мне, что вы обманщик первого сорта. Врете, мол, каждым метром основного коллектора. Как я могу ему верить, когда он старый и мертвый. Когда он не видел яркости НАШЕГО Невского проспекта. Город, а я встречаюсь с Вашей старшей сестрой. Она сильная женщина. Это у вас наследственное? Она пахнет слойками, алкоголем и пустотой. Да и в отношениях у нее положение откровенно бедственное. Город, смотрите — луна по проспекту катится. Тоже гуляет, как люди. Красивая. Вы уже спите? Не переживайте. Я буду Вас навещать по пятницам. Город, вы только живите. Вы, главное, не утоните… Сны пропитали теплую простынь Невского. Утренний воздух, как никогда, — соленый. Я просыпаюсь. Бьются в окно ижевское Питерские вороны. *** Растворяясь в безумстве лестничной клетки, Мы играем в данетки, живем в данетки… Наговор Труден выбор проклятья из сотен бед… Пусть же будет всегда тебе двадцать лет. За плечами плоди города могил. Проклинаю тебя на избыток сил. Получи и владей — вот беда и мор, А в придачу — держава и наговор» «Ух ты, горе мое горе, Горе горькое такое, Горе вязкое такое — Размочу на наговоре. В терпеливую землицу-броню Я тебя похороню-схороню. Буду горе поливать-поливать, Будешь, горе, прорастать-прорастать. Как созреешь, — попадешь под косу. Я тебя за три земли унесу. На базаре уступлю-уступлю Добрым людям по рублю — по рублю. Ух ты, горе мое горе, Горе горькое такое, Горе вязкое такое, Убирайся за три моря…» *** А жизнь — это кофе, сомненья и поезда… А знаешь, Москва без тебя бы была пуста… Королева пьяна Королева пьяна. Попросите каретного. Королева уснула — больная и бОльная. От поклонов уставшая. Мертвенно-бледная. По таким уже плакала Первопрестольная. У таких, как она, не бывает проигранных Переигранных партий и замков с оковами. До зачатья ее наказание выбрано — Очень часто такие рождаются вдовами. Королева пьяна. Королевство распродано, Но все крепче любовь, что бессмысленно дарится, И крепчают напитки в желудках у подданных, Чтоб не видеть, как их королева состарится. Безбородая мудрость да тело бескостное, И, куда не посмотришь — одни приведения — Нужно что-то родить, но притом — венценосное. А, родивши, отдать в монастырь на съедение Участковой сестре, замурованной в башенке, Где за тысячу лет все по-прежнему — молодо. До момента, когда участковые стражники, Сообщат, что народ ее умер от голода. Тяжесть прожитых дней размозжает короною, Перепуганный дьявол за волосы вытаскал. Но никто не увидит, как плачет бессонная В полумрачных покоях общаги на Дмитровской. *** До агонии люди, по сути, такие же дети. Поначалу с избытком, потом с убыванием силы. А сорвешься случайно с карниза при скучном рассвете, И отыщется та, что себя не простит до могилы. Роза Ты будешь розой. Засохшей розой В хрустальной вазе с пробитым низом. На миг застывши, посмотришь косо, И будет воздух тобой пронизан. Случайно где-нибудь на вокзале. А ты с ребенком? А я с гастритом. Определим, что порой скучали, Но как-то слабо и как-то скрыто. А ты когда-то еще боролась За право мысли и силу звука… Стихи порой обретают голос, Но этот голос такая сука. А, хочешь, буду писать верлибром? А, хочешь, белым? А, может, прозу? Пожалуй, глупо, покуда фибры Парализованы. Помнишь, роза, Как ты когда-то играла в музу, А я в поэта. Нам было вздорно, Нам было… Это не важно. Мусор. Ты будешь розой. Я буду в черном. *** Бабушка, помнишь, как мы просили солнца, и ты выпекала нам его на огромной старой сковороде? Зачем мазать солнце вареньем? Разве оно может быть не вкусным? Солнце в тарелке Капот машины страшной змеей украшен. Когда бы знать, что вправду на смерть увозят… Ты помнишь, бабушка, детские годы наши? Ты видишь, бабушка, детские наши слезы? «На завтрак чай да чаек, на обед — чаище» На ужин — сказка о том, как живут кометы. А знаешь, данность тебя безуспешно ищет Глазами внуков, напрочь лишенных лета А помнишь, как пугала нас мертвым взглядом. Порой до суток. Мы же, тебя нашедши, Вязали банты, красили нос помадой. Прости нас. Ты была тогда сумасшедшей Прости нас. Ты была бесконечно мудрой. Прости нас. За слова и нехватку роста… Да, кстати, приходи как-нибудь под утро, С последней грустной сказкой, о том как просто Хвостом кометьим к вечности прикрепиться, В которой всем хватает любви и чаю… Пусть будут Богом прокляты те больницы… А знаешь, бабушка, я по тебе скучаю. *** Я встану сегодня с утра неестественно рано Включу авангард вертикально поставленных линий, И ты улыбнешься, конечно, мне с телеэкрана. И я улыбнусь, но никто не поймет, по причине… Тобой Снегом покрытый город. Тобою белой Небо ложится. Нотами по асфальту Память стреляет. Помнишь, когда-то пела Грустные песни мягким своим контральто. Свет фонаря тобой неизменно рыжей Напоминает, кто в этой книге Мастер, Кто просто так, с утра прогуляться вышел… Люди не часто прокляты словом «счастье». Ветер твоим дыханьем, уже холодным, С севера дует — жесткий и злой — такой же. Знаешь, сегодня стало ужасно модно Думать тобою, жить и, пожалуй, больше. Раннее утро. Дворники одиноки Ибо суббота. Солнце идет на вынос… Ближе уже не будет. И пусть дороги Тысячекратно множат тебя на минус. *** Ты не пей, и не ставь оградку, Я итак слишком ограничен… Душа Душа, дышу я? А может, ветер Наместо нас? Никто-не-вспомнит-никто-на-свете Меня не сдаст. Ты выше, выше. Сидишь на крыше. Ты в неглиже. Душа, дышу я и ненавижу Себя уже. Живые чаще живут чужими, А я назло Не жив, покуда не рядом с ними. Так повезло. Душа, ты мерзнешь сидеть нагою? Пора душе Платить за право лишь быть собою Собою же. Глупа, немыта и некрасива Зато верна. Душа, ты слышишь, мы живы. Живы. И тишина. Extro Больной, я думаю, вам, как почти уже специалисту в кардиологической науке, известно, что такое внезапная коронарная смерть? Это когда сердце в один прекрасный момент останавливается и все. Поэтому, опасения ваши не настолько необоснованны. Однако подобные случаи редки и вы, думаю, не являетесь человеком особенным, способным предугадать время своей кончины. К сожалению, таблетку от смерти еще не придумали. Да и слава богу, наверное. Так что могу вам посоветовать только, меньше волноваться, пить успокоительное. Давайте, назначу вам консультацию психолога. Вот и все. До свидания. Господи, одни сумасшедшие какие-то. И что их всех в больницу тянет? Да кто ж свое сердце не слушает? тук… тук… … … … -шепотом- «Боже, пошли мне еще одну систолу…..» тук. |
||||
|
|
|
|
||||||||